Большая, длинная, необрезанная совместка
[indent] Как это неуклюжее тело с увядающим разумом вообще смогло пошевелиться — большая загадка, но с ужасным скрежетом когтей, механизмов и тошнотворным бульканьем оно стремительно настигло Вирру. Он даже не успел обернуться.
[indent]Сабля вылетела из ладони, и раньше чем получилось выхватить пистолет, мощный удар распорол кожу и со скрипом пробороздил толстые наросты.
[indent]— Merla! — выругался Вирра, всё-таки всадив кинжал в одну из прогнивших голов. Создание сипло зарычало и откинуло его в стену с такой силой, что в глазах потемнело.
[indent]Вирра только и слышал магическое заклинание, чем бы оно ни было, и ощутил ладонь на своём плече. Хиравиаса, к счастью, не очередного мертвеца.
[indent]— Сабля... - пробормотал Вирра, держась за повисшую плетью правую руку. Спина же горела огнём, а за пояс стекали горячие капли. Тварь извивалась во тьме и агонизировала, переплетённая толстыми плетями. Её жалкая душонка дрожала в теле, как крошечное свечное пламя.
[indent]— Родитель уже вышел по твою душу, — осклабился Вирра, поднимаясь по покрытой крошащимся льдом стене. Но хоть жить этой твари остались считанные мгновения, острые когти продолжали скоблить гранитные булыжники и разрубать трещащие путы. И вернувшийся с саблей Хиравиас при всём желании не мог подставить плечо, так что пришлось выжать из себя все силы и спешить вперёд по скользким уступам.
[indent]— Нам в эту сторону. Как будет посветлей, скажу насколько всё печально. — Вирра еле волочил ноги, ощущая набухающий рукав. Но свежий морской воздух манил его, и лишь на самом выходе из пещер он привалился к напоминавшим человеческие фигуры льдинам. Там, впереди, обвивавшие гору каменные лестницы вели к остову храма, и завывающий ветер здесь дул с такой невероятной силой, что мог легко снести здорового мужчину прямо в пропасть над морем.
[indent]Вирра осел на землю, вытянул руку на камень и ободрал рукав бушлата. Она онемела, но скоро начнёт нестерпимо болеть, а из зияющей раны сочилась кровь. К тому же теперь не сжать рукоять. И вообще ничего не сжать ближайшие пару недель. Кажется, на спине тоже что-то оторвалось, да и пластины так неестественно шевелились, словно их раскололо сразу в нескольких местах.
— Теперь могу сказать, как я: терпимо...бывало и похуже. Однажды я, bon aimico Эдер и bon aimico Алот попали в плен варварам, которых не берет ни колдовство, ни мысли — ты ведь знаешь этих двоих, di verus? Так вот, то было по-настоящему опасно. Положим, я к Родителю готов с разбегу, но эльфов всегда особенно жаль. Они могут прожить целых три сотни лет, но многие ли доживают хоть до сотни? Впрочем, я к ним всегда был как-то по-особенному сентиментален. — Вирра расплылся в ухмылке. — Тебя самого-то не задело, Scoiattolino?
[indent] — Алот и Эдер?! — вскричал Хиравиас пораженно. — Во имя Ваэля, как тесна Верета! Конечно, я их знаю. Впервые слышу о таком, расскажи потом эту историю, когда мы выберемся отсюда. — Хиравиас поводил ладонью вдоль груди, показывая распоротую шубку. — По мне чуть-чуть проехалось, ерунда, и похуже бывало. А вот ты давай, присядь, я хотя бы перевяжу рану и наложу припарку. Этот хрен уже убежал, но с острова он от нас не уплывет. Потом по запаху найду. — Хиравиас поглядел на Вирру просяще.
[indent] — Agracima! Буду должен. — Вирра доверился ловким рукам Хиравиаса и даже не смотрел на его работу, только иногда морщился, когда прижигали кровь. — Да никуда он не денется. Тут всего две дороги: в пропасть и в гости к Хемонагу. Коффре выберет второе, хотя, в общем-то, тут нет никакой разницы, и старый postenago выбьет из его головы мозги одним выстрелом. Все анимансеры на одно лицо: трясутся перед ликом Родителя сильней, чем юнги в бурю. Ни один житель не боится смерти так сильно, как они. Видимо, фамиры — вдвойне. Глупцы: нет ничего столь неизбежного, как встреча с Cirono. Сотней лет раньше или позже, все мы попадём в его холодные объятия. И будем попадать ровно до тех пор, пока до нас не доберётся кое-кто ещё страшней. — В этот момент Вирра задумался, а что если он задавал вопрос Родителю о своем предназначении уже десятки сотен раз, и каждый раз получал ответ, но через мгновение перерождался всё с тем же вопросом. Здоровой рукой он поймал несколько снежинок и по команде повернулся спиной к товарищу, стаскивая рваную одежду.
[indent] — Как думаешь, mestre Линнрольд действительно надеялся найти себе товарища по чаепитию или целенаправленно шёл к правителю поганок учиться создавать армию мертвецов?
[indent] — Честно? Когда я понял, что он фамир, тот тут же решил, что это не простое совпадение. Зачем ещё фамиру проситься на корабль к пиратам, плыть на богами забытый остров в Нааситак, если только не с практической целью? Потому я даже не знаю, как быть с тем, что Линн пропал. Вроде жаль, а вроде он теперь не воткнет нож нам в спину в самый ответственный момент, — рассказал все свои мысли Хиравиас честно, возясь с бинтами. Перевязывать аумауа ему было не впервой, всё-таки приходилось заботиться о ранах Каны, но орланы и эльфы чаще оказывались на его пути. Закончив с Виррой, Хиравиас разделся сам и утер порез на груди снегом, смывая кровь, и легонько перевязался сам - ткани уже просто не осталось.
[indent] — Ладно, и так сойдет, — одевшись, Хиравиас собрал свои оставшиеся силы. — Moeith ixi anath, — их с Виррой окутало легкое зеленоватое сияние, и даже дышать стало как-то легче. — Давай, сможешь идти? Прости, не могу подать тебе плечо, — усмехнулся он.
[indent] — Если вернётся на борт, ему придётся многое объяснять casita. И если ты прав, я покажу, что Principi делают с предателями.
[indent] На последнюю фразу Хиравиаса Вирра лишь усмехнулся. Когда зелёные искры потухли на меховом воротнике, боль немного отступила, хоть сложно сказать, что стало гораздо лучше. Но точно не хуже. Вирра накинул на плечи бушлат, хлебнул немного рома и попытался встать на ноги. Первые два раза — неудачно.
[indent] Шагал он медленно, цепляясь за уступы, ведь ветер действительно рвал во все стороны и грозился утянуть на острые скалы, торчащие из морской пены где-то там, в десятках метров отсюда. Буря разбушевалась не на шутку, и льдины перекатывались на чёрных волнах, ударяясь и ломаясь друг об друга. Глаза застилала пелена плотного снега, а лестница всё вела и вела вперёд, пока не показался чёрный остов храма.
[indent] — Не думал, что когда-нибудь сюда вернусь, — сказал Вирра, вглядываясь в обугленные остатки башен. — Нужно, наверное, сказать, что когда-то здесь было красиво. Но это всегда была грязная, гнилая халупа, и в кельях постоянно свистело из каждой щели. Единственный час, когда там стало тепло — это когда я спалил его дотла. О, да, там было жарко, как в чреслах у Магран! Я думал, они все там сдохнут и зададут Cirono свои глупые вопросы, но...самый дотошный до сих пор топчет Эору. Его зовут Хемонагу, и он однажды видел кольца Рикуху в небе — так Cirono понимают уана. Они считают, мы находимся в кишках гигантских угрей, бесконечно поедающих друг друга. Когда я был юн, я сомневался в правдивости его рассказов, но...он пережил пламя, которое никто не смог бы. И он точно знает, что произошло на этом острове до Коффре. — Вирра шагал за идущим по следу Хиравиасом.
[indent] — Что?! Сжёг?! — вскричал Хиравиас пораженно, хватаясь за подол Вирриной одежды и упираясь копьём в снег, как тростью, чтобы его не снесло ветром. Сквозь свистящий в ушах ветер и грохот льда и моря внизу было сложно расслышать чётко с его-то единственным ухом. — Почему? Ты же вырос тут?! Это как-то связано с Берас и твоей богоподобностью?
[indent] — Вырос! — Он мотнул головой. — Но кто сказал, что я любил это место? И да, верховный жрец и его приближённые решили, что раз на мне растёт пара рогов, у Родителя для меня особая судьба и целый список предписаний. Но самому Cirono глубоко наплевать и на их мнение, и на них самих, и уж тем паче — на какого-то богоподобного. В итоге, я уверен, Родитель ответил им. Просто не так, как они хотели. — Он хрипло, по-злодейски рассмеялся, хотя это причинило ему боль.
[indent] Хиравиас помолчал, прежде чем заговорить.
[indent] — Я же не рассказывал тебе, что случилось с моим глазом? Боги настоящие, а мы для них - просто игрушки. И я верю, что Берас настолько же равнодушный, насколько Галавэйн жестокий, а Ваэль — многоликий.
[indent] — Нет, не рассказывал, aimico. Конечно, боги настоящие — кто в этом может сомневаться? — Он глянул на Хиравиаса с огромным непониманием. — И я прекрасно осведомлён о том, насколько безразличен Родитель. Создать дитя и просто выплюнуть его в этот мир — разве это мало говорит о Cirono? Он не ответил ни на одну молитву, ни на один вопрос. Даже Ваэль был ко мне более чуток. Он до сих пор направляет мои стопы.
[indent] — Да...Я молил Галавейна о помощи, чтобы стать великим охотником, а в итоге он сделал из меня калеку! Так что теперь я предпочитаю охотиться за вопросами и ответами, а не победами.
[indent] — Тогда ты лучше меня должен знать, почему это место сгорело. Cirono и без молитв сделал из меня чудовище. Славный подарок для пирата, di verus? Обожаю лица смертных, когда я появляюсь на палубе: смятение, ужас и предвкушение кончины. Идём, aimico, покончим с этим.
[indent] Хиравиас кивнул и быстрее зашагал рядом с Виррой, утопая в снегу. Ему тоже хотелось покончить с этим, просто чтобы отдохнуть и погреться.
[indent] Руины храма по периметру окружала каменная стена, теперь укреплённая кольями. Некогда красивые арки завалили булыжником, а все мелкие щели, через которые Вирра удирал в город по ночам, заколотили досками и заполнили мешками с галькой. Так даже лучше: в нынешнем виде храм напоминал что угодно, но не то самое место из детства. Пусть лучше выглядит, как укреплённый форт, вокруг которого кружили чайки и вороны.
[indent] Вирра перешагнул через скрючившееся и давно окоченевшее тело конструкта, подогнувшего руки и ноги к животу. По всей видимости, одна из дюжины торчащих из его спины стрел достала сердечник. Там, чуть поодаль, возвышались десятки холмиков, больше напоминавших могилы. Наверняка каждый из них — творение Коффре.
[indent] — Погоди немного, aimico, дай переведу дух! — Вирра привалился к скале, приземлившись на одно из тел. Этому, судя по всему, прострелили насквозь череп.
[indent] Вдруг — проблеск разума. Вирра шикнул Хиравиасу и поднялся с места, сжимая рукоять пистолета. С левой руки он стрелял ещё хуже, чем с правой, но делать-то было нечего. Под ногой чавкнула белая грибная плёнка, и на скале остался белёсый отпечаток руки, как будто этот фамир истекал малафьёй.
— Я слышал ваши мозги за десяток метров. Можешь не красться, postenago! — Этот голос сильно отличался от того, что Вирра слышал из гриба. Он был куда более скрипучим, совсем не таким могущественным, и некоторые слова было едва разобрать. Вирра шагнул в нишу и застал там голого, полуразложившегося вайлианца, больше напоминавшего природного богоподобного из-за торчащей из разных частей тела грибницы. Он словно весь порос длинной плесенью. Лицо Коффре исказилось до неузнаваемости, части губ не было, и теперь он безвольно развалился на снегу, доживая свои последние минуты — силуэт начал медленно раздваиваться, словно тонкая эфемерная плёнка парила над телом.
[indent] — Вы — глупцы. Разрушили...разрушили Мой эксперимент! Ради чего? Ты! И ты! Вы хоть знаете, чего Я добивался?
[indent] — Создать армию мертвецов? Потешить гордыню? Какая разница, bazzo? Ты совершил преступление против Príncipi sen Patrena, и приговор один.
[indent] Коффре вновь рассмеялся, закатывая единственный уцелевший глаз.
[indent] — Príncipi sen Patrena! Вы как тот самый Рикуху, который жрёт сам себя с хвоста! Жадные, тупые пираты и ваши мелкие склоки! — Он прижал руку к груди. — Разве ты не видишь, как несовершенны боги? Как уродлив мир, который они сотворили? Но Я узнал больше. О том, что их самих сотворили, и богом может стать кто угодно, будь у него достаточно знаний и душ. Да-да! Они — просто сборище напыщенных шутов!
[indent] — Ты обезумел, фамир! Что ты несёшь?!
[indent] — А вы оба носите эти глаза. Но ваш бог — такой же трусливый клоун. — Коффре ехидно покосился на Хиравиаса. Вирра схватил его за влажные грибные нити и потряс в воздухе, но они тут же выскользнули из руки, и тело фамира упало обратно на землю.
[indent] — Ты бредишь в агонии! Ничтожный живой мертвец!
[indent] — Ты бы мог стать моим учеником, но — увы! Считай, что это загадка, на которую тебе нужен ответ. И ещё одна... — Он поднял руку и погрузил пальцы в то, что осталось от его грудной клетки. Сочная мякоть поглотила их, поднимаясь по серой коже, как комки жирного творога. Коффре разорвал своё тело до самого паха и, наконец, вытащил странной формы бронзовый ключ, украшенный адровым черепом.
[indent] — Вот. На самом деле тебе нужно это. Ищи внимательно, Витторио. — Ехидная улыбка не сошла с его губ и тогда, когда душа окончательно покинула тело, оставив Вирру и Хиравиаса одних с ещё большим количеством вопросов, чем их было до того, как они ступили на землю Фалче. Тангалоа и Кохопа — два угря, бесконечно пожиравшие друг друга. Этот анимансер намекал на Фурранте и Элдис? Учитывая их натянутые отношения, всё возможно. Маринетт будет очень интересно это услышать, но...что отпирал этот ключ? Возможно, Хемонагу знал?
[indent] Но — к Скейну! Что он сказал про богов? Как могут боги быть сотворены? Это...это попросту глупо!
[indent] — М-да. Я знаю, о чём он, — поддакнул Хиравиас, глядя на лежавшее ничком тело. Даже чуть попинал его и хмыкнул с того, как оно почавкало и пошло ходуном, как замерзший жир. — Ты упоминал Алота и Эдера. А знаешь ли ты Улисса, Хранителя?
[indent] — Не то чтобы знаю, но мы с ним однажды разговаривали. — Вирра невольно ухмыльнулся, вспоминая про неудачный маскарад.
[indent] — Так вот, Улисс стал Хранителем очень внезапно, ему просто не повезло попасть под биуауак. И в итоге поиски привели нас к Таосу — это один из Строителей, то бишь, энгвитанец, он заключил договор с Воэдикой и крал души для неё. Э, короче, в процессе мы говорили с разными Строителями, с самими богами. И выяснилось, что боги — это и есть Строители. Просто они решили, что этому миру нужен порядок и принесли себя в жертву. Боги — один большой конструкт из энгвитанцев! Вот так-то. Но скажу тебе вот что — менее настоящими для меня лично они не стали. — Хиравиас помотал головой. — Только посмотри на это! — Он задрал повязку, показывая свое лицо. Его правую, покалеченную часть, — ТАКОЕ может сделать только настоящее существо, я тебе гарантирую!
[indent] — Cuè? Да ты просто шутишь, ne? Боги, они...просто конструкты? Из энгвианцев? Такие же смертные, как мы с тобой? То есть, этот анимансер действительно мог стать богом?
Вирра смотрел Хиравиасу в глаза, ожидая, что тот вот-вот зайдётся хохотом. Но — нет. Он говорил совершенно серьёзно, без тени издёвок. Он излучал доверие и понимание. Ноги подкосились, так что Вирра сполз по камню на землю и принялся умывать снегом лицо. Быть может, так он проснётся со склянками, и их встретит оживлённый Фалче без конструктов и венков на дверях.
[indent] Хиравиас опустился рядом с Виррой и почесал бороду.
[indent] — Хм, в теории, наверное, можно... Ну, Эотаса же убили на войне. Непонятно, правда, совсем ли убили. Но чтобы убить бога, надо, чтобы он сюда спустился, либо мы к нему туда забрались, хех! Не думаю, что мог бы, Строители делали это с помощью специальных машин, которые непонятно как работают.
[indent] Голова шла кругом. Возможно и от голода — тоже, но по большей части от того, что боги — нечто непостижимое, всесильное и, казалось бы, вечное — на самом деле...такая же кучка мяса и душ. Такая же ограниченная и жалкая, лишь получившая достаточно силы для своих мелких дел.
[indent] — Думаешь, боги так же порочны, как смертные? То есть, я слышал одну легенду о том, как Ондра притянула возлюбленного — луну, и чуть не погубила Эору. Я всегда думал, это просто красивая песня, ведь бог не может быть настолько глуп. Но если боги мыслят почти так же, как и мы, так же любят и ненавидят. Они ничем не отличаются от правителей, ne? Просто повыше и поумнее?
[indent] — Поумнее? Вот уж не знаю, умный ли Скейн? Или Хайлия? В Вязах-Близнецах — это столица Эйр-Гланфата — есть одно место. Эстраморам туда нельзя, но Улисса впустили. Там можно говорить с богами, причём не обязательно быть Хранителем! Я лично говорил с птицами Хайлии, когда она спустилась к нам... Все они были... Очень, эм, своеобразными. Такое чувство, будто у каждого из них есть свой интерес, которым они и руководствуются. "Ум", как ты выразился, был у всех них, но по-своему заточенный. А про Ондру это вообще-то правда. — разлыбился он.
[indent] Хиравиас вещал с пугающей уверенностью. Чутьё не подводило — Улисс действительно был необычным эльфом, а Алот повидал очень многое. И по понятным причинам не захотел делиться.
Ну, что же? Ваэль определённо не зря сюда привёл...или это был вовсе не Ваэль, а просто цепочка совпадений? Но ведь не могло быть, чтобы всё это случилось просто так: Алот, Маринетт, теперь, вот, Фалче. Вирра всегда был уверен, что Ваэль следит за ним и...но и это — заблуждение?
[indent] Какое дело богам до простых смертных, если они сами не менее смертные, занятые работой и своими склоками? И тем не менее это очень многое объясняло.
[indent] — В чём тогда смысл верить в богов, если они тебя даже не слышат?
[indent] — Так в том-то и дело, что...
[indent] Хиравиаса прервал низкий колокольный звон. Хемонагу созывал на молитву, хоть непонятно, кого он пытался загнать в храм. О! Эта его тупая вера и любовь к бессмысленным ритуалам!
[indent] — Поговорим о богах позже. Сначала покончим с работой. Никогда не думал, что скажу это, но меня уже тошнит от загадок.
[indent] В ответ Хиравиас поморщился и одобрительно покивал. Хорошо. тем более, у них будет ещё предостаточно времени для разговоров по пути в Некитаку.
[indent] Вирра подошёл к Коффре и отсёк его голову от тела. Плоть стала мягкой, словно масло, и из кровеносных сосудов вытекала молочно-белая жидкость. Волос у него давно не стало, так что пришлось держать, пропустив пальцы в склизкий, холодный рот.
[indent] Дорога к храму показалась вечной. Никогда не стоит присаживаться, если устал — после этого совсем не найдётся сил на новый путь. Как побитый пёс, как заблудший сын, хромающий Вирра возвращался в отчий дом, где от него опять ждали ответов.
[indent] Когда-то мирная тропа теперь напоминала поле боя с замёрзшими телами и ямами с кольями на каждом шагу. Там, где раньше была кованая изгородь, стояли укрепления, и вместо чахлых кустов лежали мешки с песком и щебнем. Большая часть церковного двора выгорела, но за долгие десять лет сажа почти смылась со скульптур и каменных стен. Снег облепил голову Сироно, длинные сосульки свисали с рукавов, и на фоне серого, унылого неба это место действительно казалось обителью отчаяния и смерти.
[indent] В детстве Вирра считал, что скульптуры и украшения на стенах скромны в сравнении с гравюрами на книжных страницах, теперь же он знал — они убоги. Весь этот город ничтожен в своих нелепых попытках выживать там, где не стоит оставаться ни одному жителю Эоры. И уж тем более гордиться этим выживанием.
[indent] Обугленные ворота, наспех обшитые досками и листами металла, распахнулись с тяжёлым скрипом, выпуская пропитанное немытыми телами тепло. Крепкий пот, местная пища, сальные волосы — в кубрике воняло точно так же.
[indent] — Опаздываешь, дитя. Мы уже начали молитву, — сказал Хемонагу на ломаном аэдирском. Его лицо скрывала тень от капюшона и множество слоёв шалей. Оставалось только гадать, насколько сильно пламя повредило его.
[indent] — Это место изменилось. Стало слишком много чужаков. — Он покосился на Хиравиаса.
[indent] — Вот! — Вирра бросил голову к ногам жреца, опиравшегося на аркебузу, как на посох. — Будем считать, что ты сказал спасибо за решение твоей проблемы с этим анимансером.
[indent] — «Спасибо!» — он усмехнулся и продолжил по-вайлиански. — Ты лишь исполняешь волю Родителя и забираешь с собой еретиков. Я не сомневался в тебе. Проходи: мы приготовили пир в трапезной, а затем присоединяйся к нашей молитве. Надеюсь, ты не забыл дорогу?
[indent] — Я бы хотел забыть и её, и весь твой поганый храм, и этот гнилой островишко вместе с ними.
Хемонагу кивнул и удалился.
[indent] — Нас будут кормить, — перевёл Вирра Хиравиасу. — Идём. Если я не набью себе живот, то рухну прямо здесь.
[indent] — Кормить?! Посреди льда и обледенелого мяса? Уж не конструктами ли они нас кормить собрались? — фыркнул Хиравиас скептично, но в то же время облизнулся. — Ладно, веди. Но если мы откажемся есть то, что нам предложат, нас не нашпингуют пулями? Что ему вообще от нас надо?
[indent] — Хемонагу — верховный жрец этого храма. Он хочет, чтобы мы присоединились к вечерней молитве. Наверняка он до сих пор ждёт ответов, которые я не смогу ему дать. Ответов о судьбе смертных, о мироустройстве, о роли видения о кольцах угря в небе и всё, что он насобирал за последние десять лет. Как ты понимаешь, Cirono глубоко наплевать на всё это. Я полагаю, Фалче для него — просто муравейник с копошащимися насекомыми.
[indent] — Эм... Так у него проблемы в том, что ты богоподобный Берас? Он считает, что у тебя есть ответы на все вопросы?
[indent] — Он считает, что если я проявил бы достаточное усердие, Родитель бы ответил мне, как сыну. Хемонагу — уана. Он мог сменить место и способ поклонения своему богу, но он до сих пор свято верит в особую судьбу богоподобных. И их связь с самим божеством.
[indent] — Хех... — горько усмехнулся Хиравиас. — Знал я когда-то одну богоподобную Хайлии. Тоже вайлианку, человека, которая выросла в Республиках. Уж она бы показала Хемонагу, что думает об особой судьбе богоподобных. Ладно, пойдём узнаем, чем же он хочет накормить своего избранного.
[indent] Они шагнули внутрь и с горем пополам заперли тяжёлые двери. Хиравиас крупно вздрогнул и чуть-чуть попрыгал на месте. Он, конечно, был пушистым, но маленьким. Да и сил на это приключение потратил едва ли не больше.
[indent] — Уф, здесь даже не так холодно, как я ожидал! — он потёр руки друг о друга.
Лишь сейчас, ощущая покалывание в конечностях, и сам Вирра осознал насколько замёрз. Хоть вайлианцы совершенно не разбирались в том, как нужно строить здания в таком климате, хоть обычно здесь было холодно, будто возле самого Римрганда, сейчас даже холл казался достаточно тёплым. По крайней мере, не так стыли ноги.
[indent] — Нам прямо по коридору и направо.
[indent] — Окей, веди, — согласился Хиравиас и пошёл вслед за Виррой, глазея по сторонам. Каменное здание хранило следы пожара, и Хиравиасу вдруг стало не по себе. Стало страшно за друга. О да, он хорошо мог понять Вирру, в конце концов, все что-то сжигают. Хиравиас мосты, Вирра — храмы. Сейчас Хиравиас даже пожалел, что он не сайфер, можно было бы ощутить чувства Вирры и как-то ему помочь.
[indent] По меркам какого-нибудь Анченце храмом это место было сложно назвать. Так, часовня. Чуть больше, чем в Дирфорде. Интерьер выгорел до неузнаваемости, но кое-где сохранились фрески...и их словно пытались отмыть? При каждом порыве ветра обугленные стены и половицы скрипели, и что-то завывало там, в глубине, как крик о помощи...или просто ветер? Наверняка ветер. Хотя воздух в холле казался густым и насыщенным не только гарью, Вирра не мог уловить, что именно его тревожит.
[indent] — Как рука? Держишься? Может, ещё поколдовать? — сказал Хиравиас, просто потому что ему хотелось как-то оживить это место и отвлечь самого Вирру от созерцания унылых интерьеров.
[indent] — Жить буду, но боец из меня так себе, — сухо ответил Вирра. — Лучшее колдовство сейчас — часов восемь сна и немного свефа забыть про всё это. Десять лет я пытаюсь забыть этот колокольный звон. Но, кажется, я буду слышать его вечно.
[indent] — Да... Ладно, не хандри. Сейчас я попробую, мало ли что там, — он похлопал Вирру по голени. — Если это и правда нормальная еда, предлагаю поесть, передохнуть, разобраться здесь со всем и вернуться на корабль. Тогда отдохнем.
[indent] Вирра кивнул в ответ, хотя и сомневался, что всё так просто и мирно закончится. В воздухе витало предчувствие...предчувствие трагичной развязки сюжета. Через заколоченные окна просачивались отдельные лучи, но их съедала чернота, и из-за неё все пространства становились ещё меньше, чем были на самом деле. От келий ничего не осталось, и их заполнили кучами хлама и мусором, но в какой-то момент там, в глубине...или просто показалось?
[indent] Вирра ускорил ход и как можно скорей добрался до трапезной, такой же обгоревшей, как и всё остальное. Но здесь стояли свечи, а на частично отремонтированном полу кто-то расстелил шкуры и выложил самые разнообразные явства: китовье сало, и сырую оленину, и маринованных миног, а в горшках наверняка лежали забродившие гагарки. В котле на очаге кипела похлёбка, из носика чайника поднимался пар. Хемонагу даже прикатил сюда пару бочонков рома. Такое ощущение, что сюда выгребли все запасы еды.
[indent] Но несмотря на мнимый уют, и здесь продолжало витать нечто неуловимое. Сплошное, густое марево, рождающее страх. Примерно как у дикаря перед грозой.
[indent] — Чё? Это чё ещё за поляна? — фыркнул Хиравиас. — Мы тут одни?
[indent] Он огляделся внимательно. От того, с каким усердием их привечали, стало совсем некомфортно. И в то же время, едва носа коснулся тёплый аромат еды, живот требовательно свело.
[indent] — Пир для избранного! Ты же слышал? — Он окинул пищу взглядом, и она казалась аппетитной и той свежести, которой ей быть положено. — Проверь-ка на всякий случай, не подложил ли старый жрец нам сюрприза?
[indent] — Угу, — согласился Хиравиас и поочередно сунул нос в каждое блюдо, хорошо обнюхивая, и отщипнул по кусочку, как следует пробуя. — Хм... — он внимательно прислушивался к своим ощущениям, хотя голод и обильное слюноотделение мешали ему сосредоточиться на том, на чем было надо. — На первый взгляд не чувствую ничего необычного... Я незнаком с местными травами, правда.
[indent] — О! Ваэль с тобой, aimico! Какие тут травы? Просто положили в олений навоз на пару недель.
[indent] — Ха! Тоже вариант, если навоз не замерз, конечно. Хм... Ну, не знаю как ты, а я готов сожрать всё. — Он облизнулся ещё раз и воззрился на Вирру с немым вопросом во взгляде. — Погнали?
[indent] — Ну, если где примёрз — просто счистишь его ножом и ешь дальше, di verus?
[indent] Про навоз, разумеется, была шутка, но Вирра не стал разочаровывать друида из Эйр Гланфата в экзотичности местной кухни. Сам же он смотрел на этот богатый стол — такой, какого никогда не видел за все годы жизни в Фалче — и в горло не лезли даже выдержанные гагарки. Но есть было необходимо, ведь он только завтракал, и несколько часов шагал по заснеженному городу, сражался с конструктами и потерял много крови. Вирра начал с китовьего сала, попросив Хиравиаса нарезать тонкие ломти и продолжил оленьей печёнкой. Он разлил по глиняным чашкам юшку от горячей ухи, и всего пара глотков согрела всё нутро. Инстинкты пробудились, голод победил хандру — и вот Вирра тоже принялся набивать пузо разносолами. Даже густое ощущение смерти перестало так сильно тревожить, как в коридоре. Хиравиаса, похоже, запах местной кухни не смущал. Возможно, дикие гланфатанские племена тоже питались перебродившим мясом и рыбой.
[indent] — Вот это — моё любимое. Оперённых гагарок зашивают в потрошёного тюленя и оставляют бродить несколько дней. За это время они пропитываются соками и жиром, мясо становится острым и нежным. Советую слегка полить уксусом и быстро есть, пока в нос не ударила вонь. Но вкус! Лучшее, что можно найти в Эоре! Будь другом, ощипай её, а то одной рукой это делать неудобно.
[indent] Когда Вирра передал одну из гагарок в руки орлана, вдалеке, за сваленными в кучу обломками мебели кого-то затошнило. Смесь отвращения и ужаса перебила плотный воздух комнаты. Вирра сосредоточился — яркий человеческий разум, хоть сил влезть в голову у него сейчас не было. Но кто бы это ни был, это живой житель, не мертвец.
Отредактировано Вирра (16.03.2020 16:46:01)
