[indent] Дирвуд — вечно-то с его жителями что-нибудь да случается: не война, так Наследие, или непогода и неурожай, или — как сейчас — проснувшиеся культисты Свинцового Ключа. Не понимают, что проиграли, здесь — точно. Дирвуд не Аэдир, никто к вздорным высказываниям служителей взбалмошной “королевы” не прислушается, а если и рискнёт какой зевака, то плюнет под ноги “маскам” — видал я вашу власть, право вашей а-рис-то-кра-ти-и властвовать беспредельно, пировать на костях верноподданных, за их счёт, жить чужим трудом; и дворец королевы вашей, вон, осыпался крошевом в Первых Огнях, стоит напоминанием — о былом, о том, за чьи ошибки платил народ. Слишком упорные, слишком эгоистичные, и потому Ключ проиграл.
[indent] Погода вторила настроению сейна: небо цвета грязного молока закрыло солнце, нависая над крепостью тяжёлым одеялом — и снега нет, и тени мрачнее оттого, что напротив храма, на квадратной башне, куда устремлены взгляды собравшихся во дворе, примостились широкие доски, а на них — трое осуждённых; под подошвами сапог трещит корка льда, вся земля вокруг взялась им, словно защищаясь от пронзительного холодного ветра со стороны Бухты Непокорности. Краски — приглушённые: серый, коричневый, чёрный и немного зелёного с жёлтым — на штандартах. Да и те под зимним ветром и от серости поблёкли.
[indent] Двоих из трёх приговорённых поймали на дорогах, гнали чуть ли не до Эйр Гланфата, изловив лишь за Дирфордом, а один — местный, из жителей Каэд Нуа, и в нём-то заключалась проблема.
[indent] Чего Улисс терпеть не мог — показательности, но нынешний случай выходил за всякие рамки. Недавний инцидент в Бухте Непокорности, как выяснилось, не спонтанное решение, а хорошо спланированный манёвр. Жаль, нашлись суеверные богобоязненные дирвудцы, которые даже после Наследия и слушаний пошли на поводу у фанатиков Воэдики, добавив Хранителю головной боли, вынуждая стоять теперь под серым неприветливым небом и смотреть на лица угрюмых дирвудцев.
[indent] — Жители Каэд Нуа! — начал он, ни на секунду не забывая к кому обращается. — Я вижу в ваших взглядах вопросы и сомнение, вы жалеете приговорённых, спрашиваете, правильно ли поступает сейн, обрекая несчастных на смерть через повешение, не навлечёт ли он на всех нас гнев богов, и я отвечаю вам. Мы не станем молча смотреть на преступления, кои оправдываются служением богам — мы видели результат такого молчания, и научились справляться своими силами, мы не позволим безнаказанно сновать по нашим землям засыльным агентам и не спустим продажничество даже самым близким!
[indent] Кажется, стоило сказать заветное слово — язык не поворачивался — сместить фокус внимания с решения Хранителя на мнимого врага. Лицемерно, мерзко — слова не прозвучали, а уже хотелось пойти умыться, смыть с себя маску двоедушия. И кажется — нет у него никакого долга перед так называемой родиной, а чувство будто предал цепкое и ощущается явственно.
[indent] — Приговорённые — аэдирские агенты, втеревшиеся к нам в доверие, чтобы чинить беззаконие от лица их "королевы"!
[indent] Знали бы все эти возмутившиеся добрые граждане Дирвуда, чего стоит их сейну сказанные слова. А, впрочем, незнание ему на руку — дышать бы не забывать, да почаще напоминать себе, что хотя Аэдир и считается его родиной, их руководство по-прежнему слепо блюдёт старые, местами совершенно нелепые традиции. А толпа, гляньте-ка, оживилось, и у Улисса отлегло — на верном пути, не зря распинается.
[indent] — Хороши же мы будем, если не ответим, стерпим молча, позволим лить ложь нам уши и отравлять наш разум! Вы спросите повторно — не идём ли мы против богов, и я отвечу — нет. Я, сейн Каэд Нуа, не преследую цели искоренить любого, кто почитает Воэдику, но я не позволю прикрываться её именем для преступлений! Эти приговорённые, — он взмахнул рукой в сторону и вверх, указывая на стоящих на башне, — виноваты в случившемся несчастье, обрушившемся на Заветный Холм что в Бухте Непокорности! С их помощью злонравные агенты Свинцового Ключа проникли в город и запустили механизм в башне Тейр-Наунес и по их вине погибли люди в том районе! И я говорю: мы не позволим иноземным засланцам хозяйничать на наших землях и не спустим с рук предательство! — взмах рукой, и доверенные люди, всё это время незримо стоявшие за спинами осуждённых, толкают своих жертв — петли на шеи надели заблаговременно.
[indent] Повторяется, но так его учили, для усиления эффекта нужны три повтора — так, говорили репетиторы, устроено восприятие простолюдин, одного раза недостаточно. Но трижды проговаривать одно и то же — чересчур, пожалуй. Символизм и зрелищность — мощный коктейль, а уж что в Дирвуде ценят казни через повешение было заметно ещё с первых дней, стоило прийти в Позолоченную Долину, пока той правил Редрик. Событие в столице ударило и по простому люду, так что не удивительно, что теперь, смотря наверх (куда сам Улисс предпочтёт не смотреть), они сыпали проклятия на головы повешенных и в целом поддерживали принятое сейном решение.
[indent] Вот только... самому сейну делалось паршиво от одной мысли, что приходится выступать в роли судьи и держать речь перед столькими людьми. Не слишком ли высокая ответственность для того, кому милее тайны руин и добрая охота за новым и неизведанным?

[indent] О да, этот голос — вмиг показалось, будто 23-й год был не меньше чем полвека назад, или, быть может, на Хранителя так действует относительно спокойная и не слишком разнообразная жизнь в роли сейна Каэд Нуа. Прежде чем признать в фигуре старого друга, он развернулся всем корпусом, склонил голову набок — во взгляде немой вопрос, никак не вяжущийся с эмоциональным фоном от происходящего в крепости, отблеск недопонимания.
[indent] Стоило одёрнуть себя, получше присмотреться, понять, насколько изменился маг за прошедшие годы, но, с другой стороны — это же Алот! — и Хранитель ни на секунду не задумывается, притягивая друга к себе и заключая в крепкие объятия. Тот самый Алот, которого он повстречал возле «Чёрной гончей» в Позолоченной Долине, с которым они на протяжении всего двадцать третьего года выслеживали Свинцовый Ключ! Тот самый Алот, которого он держал за руку в лечебнице в Брэкенбури, боясь, что совершил ошибку, согласившись на исследование у анимансеров. Тот самый Алот, который с видом побитой собаки остановил Улисса на мосту после слушаний и смело сознался о своих связях с культистами Воэдики, а позднее вознамерился положить конец их деятельности, грозно возвещая о своих намерениях бывшему Великому Магистру. Да мало ли, как он поменялся за прошедшие годы, он по-прежнему оставался тем самым Алотом, магом, отсылающим в Каэд Нуа письма, на которые никогда не получит ответа. 
[indent] — Хвала Хайлии, я уж думал, мы больше никогда не увидимся! — немного отстранившись, он положил руки другу на плечи и счастливо посмотрел на знакомые черты лица. — Рад, что ошибался.
[indent] Заминка: мгновение, и на лице появилось сомнение — а не снится ли ему всё это? — почти моментально сменившееся ребяческим восторгом совсем молодого эльфа, не понабравшегося ещё привычек скрывать эмоции и делать морду кирпичом. Ну как тут останешься равнодушным!
[indent] — На башенку? — вспомнив слова Алота, Хранитель нахмурился, пытаясь понять их смысл, и пренебрежительно фыркнул в итоге. — Даже не надейся, не предложу. Наверху свищет так, что уши закладывает — видать, Хайлия с Римргандом никак не поделят дирвудскую зиму. Организовать чай и пару кресел у огня проще. Идём в Брайтхоллоу.
[indent] Из звуков во дворе — их собственные шаги, и к ним через минуту прибавился цокот копыт — это Каирн вырулил из-за угла, последовав за эльфами, тихий скрип верёвок по дереву, да копошение в стороне храма, где рабочие разбирали скиданный к адровым пальцам мусор из крепости. Ветер гуляет выше, а здесь, на земле, лишь его отголоски. Фонтан не работает — ждёт весны и потепления.
[indent] — Рассказывать о Холме нет необходимости? — Улисс понятия не имел, на каком моменте речи Алот оказался подле крепости, слышал ли всё, или только последнюю фразу про Свинцовый Ключ, из Бухты Непокорности держал путь до Каэд Нуа или их корабль пристал к гавани Нового Хеомара. Единственное, что он мог сказать наверняка, проводив друга до кухни, — он рад его видеть.
[indent] Вода в чайнике заблаговременно нагрета, Хранителю остаётся поблагодарить слугу и попросить его выйти на время, дав им с Алотом поговорить наедине, разлить ароматный кипяток по чашкам и усадить мага поближе к очагу. Взгляд скользил по одежде — тёплой, неброской — обветренной коже раскрасневшихся рук, влажным от подтаявшего снега сапогам. Практически как тогда, четыре года назад, но обстоятельства, зараза, иные.